Свидетели сообщили об обсуждении присяжными сведений из Интернета по делу об убийстве Буданова

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Информация по делу об убийстве Буданова из Интернета обсуждалась в совещательной комнате, сообщили свидетели 11 марта в ходе рассмотрения дела бывших присяжных, обвиняемых в препятствии правосудию. Один из экс-присяжных также припомнил разговоры о кровной мести, но заявил, что не воспринимал их как угрозу.

Как сообщал "Кавказский узел", 10 марта Преображенский районный суд Москвы начал рассмотрение дела двух бывших присяжных Дианы Ломоносовой и Виталия Пронина. В тот же день в суде выступили ключевые свидетели обвинения. Экс-присяжные обвиняются в препятствии правосудию по делу об убийстве бывшего полковника Юрия Буданова. Диана Ломоносова заявила о своей невиновности. Виталий Пронин вину признал полностью, сообщило РИА "Новости" 10 марта.

11 марта Преображенский районный суд Москвы продолжил рассмотрение уголовного дела. Прокуратура вызвала на допрос свидетелей, среди которых были и члены распущенной коллегии. Двое из них сообщили, что информация по делу об убийстве Буданова из Интернета обсуждалась присяжными в совещательной комнате.

Алексеева: присяжные в совещательной комнате пользовались телефонами и планшетами с выходом в Интернет

Первой в зал суда была приглашена Нина Алексеева. Экс-присяжная, как и допрошенные на предыдущем слушании заседатели, сообщила суду, что видела, как присяжные в совещательной комнате пользовались телефонами и планшетами, в том числе с выходом в Интернет.

Судья Алена Лысенко уточнила, слышала ли присяжная разговоры о банкете за счет подсудимого в случае его оправдания, на что Алексеева ответила положительно. Также она сообщила, что "присяжные употребляли алкогольные напитки, поскольку была череда дней рождения".

"Там было две бутылки шампанского, чай, торт. У Виталия (Пронина) у первого был день рождения, потом у меня был день рождения",- ответила свидетельница судье.

Подтвердила экс-присяжная, что "кто-то приносил фотографии".

Прокурор Алексей Львович уточнил у бывшей присяжной, распространял ли кто-либо листовки среди присяжных, на что Алексеева ответила положительно.

Пинчук: Ломоносова и Пронин неоднократно доводили сведения из Интернета до остальных присяжных заседателей

Второй свидетельницей стороны гособвинения в зал суда прошла Наталья Пинчук. Допрашивал молодую женщину Алексей Львович. Отвечая на его вопросы, экс-присяжная заметно волновалась, хоть и старалась говорить спокойно. Одета она была во все черное и выглядела немного расстроенной.

"Адвокатов было человек пять, один из них был Мусаев, он делал какие-то намеки, как замечания судье. Никаких разговоров об угрозах и опасениях кровной мести чеченцев в сторону присяжных я не слышала. Таблиц и схем я не видела", - заявила Наталья Пинчук.

По ее словам, она сама выбыла из коллегии, "потому что заболела".

Допрос продлился несколько минут, сразу после него государственный обвинитель заявил ходатайство об оглашении показаний Пинчук на следствии в связи с существенными противоречиями. 

Ранее Наталья Пинчук сообщала следователям, что "Диана - очень энергичная дама, активно обсуждала дело". Во время прочтения прокурором протокола допроса свидетельница утвердительно кивала головой, после чего сказала, что подтверждает свои показания.

"В период первых двух недель процесса я видела адвоката Мурада Мусаева, он давал интервью на выходе из суда, у меня была мысль, что адвокат хочет, чтобы мы попали в объектив видеокамер, сотрудницы Мосгорсуда по работе с присяжными посоветовали нам не смотреть в камеры. Во время заседания Мусаев пытался заслужить уважение присяжных и объявил в зале суда, что "выбил" для нас большую совещательную комнату. Как он это сделал, он нам не сказал", - говорится в оглашенных показаниях.

"Пронин и Ломоносова рисовали карту, подробности я не помню. Утром в совещательной комнате Диана Ломоносова рассказывала, какую информацию по делу она нашла дома в Интернете. Пронин тоже озвучивал информацию, которую он находил в Интернете", - зачитал прокурор протокол.

Его перебил адвокат Ломоносовой, попросивший читать протокол дословно, а не заменять слова, на что Алексей Львович предложил адвокату делать замечания, а не выкрикивать с места и перебивать. 

На предварительном расследовании Пинчук неоднократно повторяла, что "Ломоносова и Пронин, в нарушение закона неоднократно собирали информацию вне рамок судебного заседания и доводили сведения из Интернета до остальных присяжных заседателей", что следовало из зачитанных показаний, которые свидетель подтвердила полностью.

Третьим допрошенным свидетелем стал Зураб Кутанидзе, друг одной из присяжных Алены Фаломеевой.

"Эти двое подсудимых мне неизвестны. Елену Фаломееву я знаю, мы знакомы со студенческих времен. Она говорила, что участвовала в суде, я удивлялся, мол, зачем ей это нужно", - с улыбкой рассказал мужчина. Вопросов к нему больше не возникло, и он был отпущен с судебного заседания.

Кашинский: Ломоносова и Пронин симпатизировали подсудимому Темерханову и стороне защиты

Четвертый свидетель Александр Кашинский, экс-присяжный по делу Буданова, сообщил, что подсудимые симпатизировали Темерханову и стороне защиты.

"Защищали подсудимого Теремханова (свидетель оговорился, правильная фамилия подсудимого – Темерханов. - Прим. "Кавказского узла") Мусаев и компания. Мусаев более выделялся, и он более медийная персона. После судебных заседаний в совещательной комнате начинались дискуссии, обсуждали все и всё, кто-то был активнее, точки зрения были в сторону обвинения или в сторону защиты, и точки зрения менялись", - рассказал Кашинский.

"Не помню, что говорили Пронин и Диана, но, по моему впечатлению, мягко говоря, органы правопорядка у них не вызывали восторга, позже я узнал, что у Ломоносовой была неприятная история, связанная с братом и органами правопорядка (Ломоносова была исключена из коллегии по причине того, что ее родной брат имел судимость, о чем она не сообщила участникам процесса на отборе коллегии, а позднее пояснила, что скрыла этот факт, поскольку брат умер. - Прим. "Кавказского узла"). В одном из разговоров Диана говорила, что ее "прослушивает" Следственный комитет. Зачем она это сообщала, я не знаю",- сообщил суду бывший член коллегии.

По его словам, Ломоносова трижды присылала ему по электронной почте письма со ссылками, в том числе на сайт "темерханов.ком".

"Я зашел на сайт, но он у меня интереса не вызвал, тематика ресурса имела целью защиту прав Темерханова. Это было с моей стороны контрабандой, поскольку я знал, что это делать нельзя в связи с тем, что это вызывает предвзятость",- добавил Кашинский на вопрос прокурора.

Он тоже видел, как "Пронин рисовал схемы, приносил заготовки в тубусе с ватманом". По мнению свидетеля, присяжный заседатель Виктор Рыбин тоже приносил схемы, но относился с уважением к военнослужащим, в том числе к Буданову, он склонялся к виновности Темерханова.

"С Прониным я общался мало, Диана сомневалась и в виновности, и в невиновности Темерханова. Разговоры о кровной мести я помню, но я не воспринимал их как угрозу. О традициях восточных людей говорила Фаломеева в начале заседаний, после того, как мы обсуждали обыск у Темерханова, его гостей и множество сотовых телефонов. После того, как Ломоносова выбыла из коллегии, она мне один раз звонила. Потом мне передавали дополнительный номер телефона Ломоносовой, не помню, кто передал - Фаломеева или старшина. Я по номеру не звонил. Я отнесся к этому как к игровому моменту, я тогда не подумал, что меня "прослушивают". Был момент, когда я пересылал Диане авторский текст Рыбина, с которым они были в контрах. Мне казались странными необычные позиции многих присяжных, необоснованные доводами", - рассказал подробности свидетель.

Он уверенно вспомнил, что многие присяжные обсуждали личность Юрия Буданова. "Лично моя точка зрения была такая: он мог быть виновным и невиновным в том убийстве, которое ему приписывали", - уточнил Кашинский.

На вопрос адвоката Ломоносовой Симачева, высказывала ли его подзащитная негативное отношение к правоохранительным органам, экс-заседатель ответил положительно, добавив, что она произносила фразу, что "менты продажные".

Затем прокурор ходатайствовал об оглашении показаний Кашинского в ходе предварительного следствия, и суд согласился.

2 февраля 2014 года Кашинский сообщал, что "в совещательной комнате больше общался с Ломоносовой, Фаломеевой и Прониным, которые симпатизировали подсудимому Темерханову и стороне защиты".

"Ломоносова в "курилке" Мосгорсуда говорила, что ментам верить нельзя, доказательств стороны обвинения мало. Позже многие стали то же самое говорить в совещательной комнате. Пронин говорил о неубедительности мотива убийства, такое же мнение озвучивала и Фаломеева. Среди присяжных сразу сложилось два "лагеря", поддерживающих стороны обвинения и защиты. Пронин, Ломоносова и Фаломеева придерживались позиции стороны защиты. Ломоносова спорила с Рыбиным, который придерживался противоположной точки зрения. В свой день рождения Пронин принес торт и бальзам, который мы добавляли в кофе", - зачитал показания бывшего присяжного прокурор Львович.

Свидетель заявлял, что присяжные из коллегии выбывали обычно по причине болезни, о чем им сообщал старшина.

В показаниях от 16 октября 2014 года, свидетель сообщал следователям, что "Мусаев проявлял внимание в нашу сторону, смотрел на нас, когда коллегия выходила из здания суда, а он (Мусаев) давал интервью около Мосгорсуда".

"На одном из судебных заседаний свидетель опознал Темерханова, на что тот отреагировал агрессивными выкриками в адрес свидетеля, что можно расценить как угрозы, судья сделал ему замечание. Мусаев провоцировал прокурора, судью на эмоции и удаление коллегии. В день роспуска коллегии Пронин неожиданно встал и заявил протест против роспуска коллегии, на что судья ему пояснил, что такие заявления он делать не вправе. Мне тогда показалось это странным, потому что мы были рады, что наконец-то отмучились и только он был заинтересован в продолжении процесса", - отмечал Кашинский.

По его словам, один из присяжных приносил в совещательную комнату планшет с выходом в Интернет и по инициативе активных присяжных - Пронина, Фаломеевой и Ломоносовой - искал в Интернете информацию по делу, озвучивал ее, и начинались обсуждения. "Вопросы кровной мести в совещательной комнате тоже звучали. Фаломеева говорила, что боится связываться с чеченцами. После ее слов многие присяжные, конечно, притихли", - говорилось в показаниях свидетеля.

Он также в показаниях следствию заявил, что присяжные обсуждали и вопросы вознаграждения адвокатом Трениной за явку свидетелей в зал суда. "Звучали сведения и о том, что Пронин имеет отношение к сайту "темерханов.ру" или "темерханов.ком", то ли он ведет контент сайта, то ли занимается технической работой сайта, из этого можно было сделать вывод, что Пронин общается с адвокатом Мусаевым. Об этом мне говорила Ломоносова", - огласил протокол допроса свидетеля на предварительном следствии Алексей Львович.

Последним на слушании 11 марта был допрошен Алексей Сергушкин, который тоже был членом коллегии. Молодой человек кратко рассказал о том, что судья разъяснял им их права и статус присяжных, законом приравненный к статусу судей.

Допрос парня продлился несколько минут, после чего судья Алена Лысенко сообщила участникам процесса, что следующее слушание назначено на 12 марта на 10.00 мск.

Адвокаты Ломоносовой просили о переносе в связи с тем, что один защитник будет занят в другом судебном процессе, а у второго - другие дела, но председательствующая напомнила им, что расписание слушаний она согласовала с участниками процесса заранее и суд запланировал уже рассмотрение дела. Также против переноса заседания были представители обвинения, заявившие, что они тоже распределили представление своих доказательств и на 12 марта в суд вызваны свидетели. В итоге адвокатам пришлось согласиться с тем, что процесс продолжится в этот день.