Черкесские активисты призвали не политизировать распространение траурных лент

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Сбор средств на ленты памяти в преддверии годовщины окончания Кавказской войны объявили черкесские активисты, расширив географию акции. Силовики пока не препятствуют распространению лент и не проверяют их на экстремизм, рассказали активисты.

Как сообщал "Кавказский узел", черкесские активисты ежегодно организуют выпуск траурных лент, приуроченных к годовщине последнего сражения Кавказской войны (21 мая 1864 года). Черкесы отмечают 21 мая как День памяти и скорби, в этот день проходят траурные шествия.

Организаторы акции делают акцент на зарубежные диаспоры

Акция проходит уже в восьмой раз. Ленты вновь выкрашены в зеленый цвет – как и общечеркесский флаг, который в Адыгее является государственным, рассказал корреспонденту "Кавказского узла" активист московской адыгской диаспоры Беслан Теуважев.

"Идея ленты памяти черкесов появилась в кругу московских адыгов. Предложила одна девушка, что неплохо было бы иметь черкесскую ленту – наподобие георгиевской. Мы разработали совместными усилиями внешний облик и содержание текста на ленте", – рассказал Теуважев.

Надписи сделаны на двух диалектах адыгского языка, русском, английском, турецком и гласят: "Русско-черкесская война, 1763 – 21 мая 1864" и "День памяти и скорби". Ни дизайн ленты, ни надписи на ней не менялись несколько лет.

"Ленты как правило носят в виде браслетов, повязок на руку, либо крепят булавкой к одежде. Те, кто передвигаются на автомобилях, повязывают их над передней панелью машины. Распространяются ленты обычно на траурных мероприятиях и шествиях в регионах – в Майкопе, Нальчике, Черкесске, других городах и селах. В Москве – на собраниях диаспоры или через друзей и знакомых, из рук в руки", – говорит Теуважев.

По его словам, каждый год для России активисты выпускают и раздают примерно 70 тысяч лент.

"Хотя никогда не ставим перед собой, какое конкретное число лент напечатаем. Все зависит от количества средств, что соберем", – пояснил активист.

Уже несколько лет в разных странах мира, где проживает черкесская диаспора, также выпускаются траурные ленты.

"Черкесы России ведь не самая многочисленная часть народа. Больше всего их в Турции. В США, особенно в штате Нью-Джерси, где много представителей черкесской диаспоры, тоже уже третий год распространен выпуск лент", – отметил он.

В этом году предполагается дальнейшее расширение географии распространения акции с траурными черкесскими лентами, сообщил корреспонденту "Кавказского узла" руководитель организации "Адыгэ Хасэ" в Кабардино-Балкарии Аслан Бешто.

"Упор будет делаться на черкесскую диаспору за рубежом, в первую очередь на Ближнем Востоке, где проживает 4/5 всех черкесов. В ней уже не раз проводились акции с лентами, но в ограниченном масштабе. В этом же году акцент будет сделан на диаспоре в Турции. В целом, с каждым годом растет массовость проведения траурных мероприятий черкесов, они становятся организованнее и зрелищнее", – отмечает Бешто.

Сайт "Адыге хэку" ежегодно распространяет объявления о сборе денег на траурные ленты, и читатели отзываются об этом положительно, рассказал корреспонденту "Кавказского узла" редактор издания Юнус Чич.

"Реакция обычно такая: люди спрашивают, где ленту можно взять. Все мероприятия, которые приурочены к трагическим датам нашей истории, люди принимают близко к сердцу, особенно 21 мая", – рассказал Юнус.

Экстремизм в лентах искали, но не нашли

Несмотря на то, что надписи на лентах всегда одни и те же, в 2014 году правоохранительные органы "попытались привязать их к экстремизму и запретить выпуск лент", напомнил Беслан Теуважев.

Активист считает, что поползновения против черкесских лент, вероятно, были связаны с Олимпиадой в Сочи – после многолетних протестов черкесов против проведения здесь Олимпийских игр, власти не хотели, чтобы черкесский вопрос "даже таким образом как-то вышел наружу".

Траурная лента символизирует память о трагических событиях, скорбь и печаль, иного смысла она не несет, подчеркнул активист.

"Устроители акции с траурными лентами не ищут какой-либо политической подоплеки. Наоборот, некоторые недоброжелатели ищут в ней призывы к экстремизму, но тем самым они будоражат народ, который еще больше ополчается против таких недоброжелателей. Около тысячи человек активно участвовали во флешмобе, где фотографировались с черкесскими лентами и выставляли снимки в соцсетях с подписью: "Черкесская лента память и скорбь, а не экстремизм", – отметил Беслан.

По мнению Теуважева, именно реакция активистов привела к тому, что попытки помешать распространению траурных лент прекратились.

"Мы понимаем, что в нашей стране экстремизм можно пришить куда угодно, как угодно и чем угодно. И если люди молчат, от них никакой реакции, то могут давить и дальше. В случае с черкесскими лентами народ всколыхнулся, и тему экстремизма не стали дальше развивать", – заключил Беслан Теуважев.

Руководитель организации "Адыгэ Хасэ" в Кабардино-Балкарии Аслан Бешто тоже полагает, что акции черкесской молодежи в поддержку лент могли подействовать на силовиков.

"Может быть, повлиял флешмоб, а возможно, просто возобладал здравый смысл, но так или иначе, пока черкесские ленты перестали быть объектом экстремистского расследования", – подтвердил он корреспонденту "Кавказского узла".

Как считает Бешто, черкесские ленты стали "удобным раздражителем для ищущих беспроблемной для себя борьбы с экстремизмом деятелей из Центра "Э" в Москве".

"Команда отслеживать ленты на экстремизм поступила именно оттуда по регионам. Из-за слов "Русско-черкесская война" ленты два года подряд привлекали внимание органов. В Адыгее и других регионах люди оказались более умными – они не увидели экстремизма в лентах. Однако ленты изымались из распространения", – говорит Аслан.

По его словам, черкесских активистов продолжает беспокоить ситуация у шапсугов, проживающих в районе Сочи.

"Местный Центр "Э" оказывает на них сильное давление, чтобы они не принимали участие в траурных черкесских мероприятиях. К примеру, в 2015 году со школьниками шапсугских аулов проводились так называемые профилактические беседы Центром "Э", в ходе которых пытались выяснить, кто им рассказывает про дату 21 мая, кто их призывает выходить на акции памяти – может, это родители или какие-нибудь активисты. То есть у черкесов допытываются, откуда они знают о событиях черкесской истории!" – указал Бешто.

По его мнению, таким образом силовики решили изучить вопрос и выработать некую методику "противодействия" акции.

"Но я уверен, что это бессмысленно и бесполезно. Наверное, нет ни одного черкеса из примерно семи миллионов, живущих в России и разбросанных по остальному миру, кто бы не знал обстоятельств своей истории и не считал, что по отношению к черкесам имел место геноцид. Только некоторые люди, видимо, в силу занимаемого ими положения и должностей, вынуждены бороться по большому счету со своим собственным сознанием – признать или не признать им факт геноцида", – считает Бешто.

История в России вообще "чересчур политизирована", продолжает Бешто.

"Но для меня как для черкеса и общественного деятеля 21 мая – это исключительно День памяти и скорби. И абсолютно неважно, политизирует кто-то эту дату или нет, я, невзирая ни на какие запреты, буду выходить на улицу в этот день и буду отмечать эту дату памяти, – подчеркнул он. – 21 мая символизирует полное изменение черкесского мира. История для нас остановилась на месте. Черкесы перестали принадлежать самим себе. Они не могли больше развиваться естественным путем. Из субъекта политики черкесы превратились в объект политики".

В основе современной черкесской идентичности лежит осознание трагедии прошлого

Символы черкесского национального движения все связаны с историей, с прошлым, и не направлены к настоящему или будущему, рассказала корреспонденту "Кавказского узла" старший научный сотрудник Центра цивилизационных и региональных исследований РАН Наима Нефляшева. По ее мнению, в черкесской идентичности обращение в будущее возможно только через осознание трагедии прошлого.

"Как только черкесский активизм становится заметным, с начала 1990-х годов, когда создаются первые трансчеркесские международные организации, проходят съезды национального движения с участием представителей диаспоры на исторической родине, в Нальчике, Майкопе, то и появляются символы, обращенные в историю", – говорит историк.

Символы эти можно разделить на две группы, продолжает Нефляшева. Первая – топонимические. Это места на карте, которые связаны с какими-нибудь ключевыми событиями истории черкесов: Сочи, Красная Поляна, Мафехабль - аул косовских черкесов в Адыгее. Наряду с топонимическими, появились и визуальные символы черкесского национального движения.

"К ним можно отнести все памятники, связанные с Кавказской войной. Их в основном стали строить со второй половины 90-х годов. Этот процесс продолжается и по сию пору, только уже не в столицах республик, а в аулах. Инициатива воздвижения памятников в основном не государственная, а снизу, народная. Сюда же относятся символы в виде флагов и лент", – пояснила она.

По словам Нефляшевой, ленты памяти – это самый молодой вид символики.

"Ленты созданы с учетом традиционной цветовой символики, а также со знаками трех стрел с 12 звездочками, что и у черкесского флага, но как символы они уже живут своей жизнью. Может быть, отдельно от тех событий, которые они символизируют", – считает эксперт.

Материалы о положении черкесов в России и за рубежом "Кавказский узел" публикует на странице "Черкесский вопрос".