Правозащитники назвали нападение на Милашину и Дубровину частью общей кампании

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Нападение на Елену Милашину и Марину Дубровину связано с их работой, отметил правозащитник Олег Козловский, чье похищение в Магасе расследуется больше года. Агрессия по отношению к журналистам и правозащитникам является частью общей кампании по их выдавливанию из Чечни, считает руководитель северо-кавказского отделения "Комитета против пыток" Дмитрий Пискунов.

Как писал "Кавказский узел", поздно вечером 6 февраля обозреватель "Новой газеты" Елена Милашина и краснодарский адвокат Марина Дубровина подверглись нападению в лобби гостиницы "Континент" в Грозном. Нападавшие - группа мужчин и женщин - избили их руками и ногами. Врачи диагностировали у Милашиной ушибы мягких тканей и лобной доли головы, ушибы и царапины на плечах и шее. Врач, осматривавший Дубровину, сделал это "на расстоянии", заявив, что "все в порядке". Полиция рапортовала о начале проверки по заявлению Милашиной. Пользователи Instagram раскритиковали избиение Милашиной и Дубровиной.

Милашина заявила о "развращении чеченцев"

Елена Милашина опубликовала 8 февраля прокомментировала на своей странице в соцсети Facebook нападение в Чечне, отметив, что "на самом деле все могло быть хуже". Она считает, что проблема связана даже не с руководством республики, а "проблема, конечно, в Москве и в целом в России, в нас". При этом она отметила, что скоро вместе с Дубровиной они вернутся в Чечню.

"Мы - участники (активные и пассивные) беспощадного эксперимента на живых людях. И эксперимент этот не имеет ничего общего с целью стабильности и мира на Кавказе. Это разрушение и развращение чеченцев и их национального стержня в принципе не может окончиться даже худым миром. Их и нас в ближайшем уже будущем ждут страшные времена, потому что такими темпами человечности не останется ни у них, ни у нас. Мы - я и мои коллеги, все уже битые и не раз - пытаемся сохранить мостик между Россией и Чечней. Этот мостик уже скрепили наши мертвые друзья и это - сильные скрепы. Может быть, самые сильные. Но мы должны продолжать строить дальше. Вот зачем я туда езжу и буду ездить. Кто-то должен это делать, чтобы пережить мракобесие и сохранить хоть что-то человеческое. В них и в нас", - написала она.

Козловский: нападение на Милашину и Дубровину связано с их работой

По мнению сотрудника международной правозащитной группы Amnesty International Олега Козловского, недавнее нападение в Чечне на обозревателя "Новой газеты" Елену Милашину и адвоката Марину Дубровину непосредственно связано с их работой.

"Как и в моем и в других подобных случаях, бросается в глаза наглость и уверенность - небезосновательная - преступников в своей полной безнаказанности. У меня, кстати, тоже сотрудники отеля "ничего не видели", а видеозаписи оказались стерты", - сказал он 9 февраля корреспонденту "Кавказского узла".

Что касается раскрываемости нападений на правозащитников и журналистов на Кавказе, то, по мнению Козловского, "она близка к нулю".

"Практически ни одно знаковое дело о нападениях, поджогах, похищениях и убийствах правозащитников не только не раскрыто, но даже не продвинулось. В регионе, наводненном силовиками, это говорит об отсутствии политической воли", - считает Козловский.

При этом он отметил, что "ответственность, в конечном итоге, ложится на федеральные власти", в ведении которых находятся силовики.

По мнению Козловского, практика запугивания журналистов и правозащитников существует не только на Северном Кавказе, "а много где в нашей стране". "Думаю, на Кавказе все осложняется наследием вооружённых конфликтов и "антитеррористической" повесткой, на которую можно много чего списать", - резюмировал он.

Козловский посетовал на медленное расследование дела о его похищении

По словам Козловского, прошло больше года с тех пор, как он был похищен в Магасе.

Несмотря на обращение в Следком через три дня после похищения, дело было возбуждено только через два месяца, однако с тех пор никакие результаты расследования официально не озвучены, сообщил правозащитник.

"Следователи заверяют меня в намерении раскрыть это дело и привлечь виновных к ответственности. Следственные действия продолжаются, но я пока не могу ознакомиться с материалами дела и оценить эффективность расследования", – сообщил он.

"К сожалению, на Северном Кавказе подобные дела раскрываются крайне редко. Например, до сих пор не найдены люди, напавшие на микроавтобус с правозащитниками и журналистами в Ингушетии в 2016 году, поджегшие офис "Комитета против пыток" в Грозном в 2014 году, убившие Наталью Эстемирову в 2009 году. Так что особых иллюзий по поводу перспектив быстрого раскрытия преступления у меня не было. Уход прежнего главы Ингушетии [Юнус-Бека] Евкурова немного добавил оптимизма, но результата пока нет", – констатировал правозащитник.

"Мы находимся в контакте со следователем. По моей информации, подвижки есть, но пока раскрывать их не могу", – сообщил корреспонденту "Кавказского узла" руководитель северо-кавказского отделения "Комитета против пыток" Дмитрий Пискунов, который представляет интересы Козловского.

Представители следствия от комментариев по делу о похищении Козловского воздержались. "Следствие идет. Подробности пока не могу сообщить", – сказал корреспонденту "Кавказского узла" старший помощник руководителя по взаимодействию со СМИ следственного управления Следственного комитета по Республике Ингушетия Зураб Героев.

Пискунов: правозащитников пытаются выдавить из Чечни

Дмитрий Пискунов считает, что нападения на Милашину и Дубровину стоят "в одном ряду с задержаниями и нападениями на сотрудников "Мемориала", на сотрудников "Комитета против пыток".

"Это всё часть общей кампании, которая началась очень давно, по выдавливанию правозащитников из региона. Я думаю, что это нападение связано именно с профессиональной деятельностью Елены Милашиной и Марины Дубровиной", - отметил он.

По его мнению, правоохранительные органы "будут прикладывать все усилия для того, чтобы подозреваемые не были установлены и никто не был привлечен к ответственности".

По словам Пискунова, дела с раскрываемостью подобных нападений "обстоят плохо, ни одно из нападений не было раскрыто".

"И никакой тенденции, никаких признаков того, что подобные дела будут раскрываться, нет. Потому что они не являются какими-то сверхсложными, они происходят в публичных местах, нападавших при желании можно достаточно легко установить. Если взять, например, для сравнения дело об убийстве бывшего руководителя ингушского ЦПЭ Эльджаркиева, там буквально за неделю-две появилось множество подозреваемых с именами и фамилиями. А по этим делам годами ничего не происходит", - рассказал он.

По словам Пискунова, недавно было получено "уведомление о том, что расследование уголовного дела о нападении на журналистов [в марте 2016 года] продлено еще на три месяца".

"Таким образом, скоро уже четыре года, будет 48 месяцев как раз, как оно длится, и даже подозреваемых в нем нет", - посетовал он.

Пискунов считает, что расследовать нападения "мешает отсутствие воли на их расследование". 

"Возможно, следователи, которые работают непосредственно на земле и фактически расследуют такие дела, были бы и не против, но, скорее всего, у них есть установка от вышестоящего руководства такие дела "марафетить", не давать им ходу, не находить подозреваемых и прочее. Когда есть желание, когда есть добро от руководства на расследование, расследование всегда идет быстро и эффективно, включаются все необходимые средства и инструменты, как в деле того же Эльджаркиева", - считает он.

При этом он отметил, что подобная практика существует не только на Северном Кавказе.

"Эта практика везде существует. Потому что журналисты и правозащитники занимаются тем, что раскрывают какие-то проблемные аспекты - коррупцию, должностные преступления. У тех, кто совершает такие должностные, коррупционные преступления, возникает естественное желание своих врагов искоренить, и они используют те методы, которые у них есть. В 2000-е это были убийства, в текущее десятилетие - как-то больше уголовные дела, например, с подбросами наркотиков. Плюс использование нападений со стороны близких к власти групп, а-ля казаки и тому подобное, то есть санкционированные государством нападения", - заявил Пискунов.

Он сравнил нападение на Милашину и Дубровину с нападением в 2014 году на правозащитника Игоря Каляпина.

"Каляпин там находился в момент достаточно острый, бурлящий, сразу после поджога автобуса. И тут более-менее понятно, почему на него нападали. Потому что его визит воспринимали как некий "плевок в лицо режиму" - вот, мол, смотрите, как я могу все равно взять и приехать, потому что у нас одна страна, и меня никто не должен трогать. Но тем не менее на него напали. А с Милашиной я не очень понимаю, почему на нее напали именно сейчас. Никаких информационных взрывов вроде бы в республике не происходило в последнее время. Почему они выбрали именно эту дату - не ясно", - отметил он.

При этом, по мнению Пискунова, "скорее всего, нападения на Каляпина и на Милашину происходили по одному сценарию".

"Единственное отличие - что на Каляпина нападали молодые ребята, а на Милашину и Дубровину - взрослые женщины. Достаточно нетипично, что на женщин решили напасть. В целом на Кавказе такое поведение не поощряется. А случай с Козловским - это другое. На Каляпина и Милашину нападали гражданские, и это происходило довольно открыто, а с Козловским были люди, которые представились ему сотрудниками правоохранительных органов, и они действовали максимально скрыто. Там, прям, похищение было. А тут просто быстрое нападение - подскочили, наваляли тумаков и убежали", - считает он.